Среди предметов мебели, бытовой утвари и интерьера, изготовленных в конце XIX века кустарями-ремесленниками, особое место занимали конные экипажи. Их конструкция была крайне сложна и требовательна в отношении прочности и надежности. В результате об уровне мастерства экипажных дел мастеров можно судить не только по музейным экспонатам, но и, например, по старинным французским поговоркам. Чего стоит хоть эта фраза: «Собака колесника – дядька столяра».
Bugatti 57SC Atlantik, 1938 В форме и рисунке этого прекрасного автомобиля Жан Бугатти хотел сконцентрировать представление всего человечества о красоте автомобиля 30-х годов ХХ века Получилось на все времена
Именно от каретников создатели первых автомобилей переняли секреты мастерства, которые стали воплощать в формах первых самобеглых повозок. Так эстетические критерии красоты экипажей и карет были перенесены на ранние автомобили. По словам гуру автомобильного дизайна ХХ века Серджио Пининфарины, «наследие конных экипажей оказывает самое губительное влияние на современный автомобильный дизайн». К примеру, возникшую проблему отсутствия у самобеглой коляски лошади автомобильные кузовщики на рубеже 20–30-х годов ХХ века решили с помощью замены ее огромным, вытянутым в длину капотом двигателя и пышным декоративным убранством корпуса радиатора.Законы красоты в те годы были свободны от дополнительной нагрузки – необходимости соблюдать требования технической целесообразности в области безопасности, аэродинамики, технологий. Именно от этого формы доиндустриальных автомобилей смотрятся сегодня так по разному.
Автомобилей было мало. До безопасности ли водителя и пассажиров, когда ваш автомобиль – единственный в округе? Нет, конечно. Скорость пока еще была чуть выше скорости хорошего конного экипажа, и обтекаемость, и аэродинамическое совершенство форм до поры до времени не беспокоили изобретателей и инженеров. Разве что ездокам открытых авто досаждала пыль. Но защиту от нее неплохо обеспечивали складная парусиновая крыша и специальная одежда, стиль которой, правда, выглядел крайне функционально и совершенно безответственно в отношении традиций и моды. Складывалось впечатление, что о красоте самого автомобиля также заботились недостаточно – куда важнее было обеспечить надежность. Несмотря на это, совсем скоро именно эстетические и художественные характеристики в значительной степени стали определять рыночный успех нового средства транспорта.
Одним из первых о красоте и изяществе автомобиля задумался американский кузовщик Харли Эрл, ставший пионером эры промышленного дизайна. Знаменательно, что родился Эрл в Голливуде, в семье владельца кузовной фирмы Earl Automobile Works, которая с 1911 года стала специализироваться на заказных кузовах для автомобилей кинозвезд, и поэтому ее творческий почерк отличался особой яркостью и оригинальностью.
Девиз «Никаких стандартов в творчестве» стал лозунгом Эрла на всю жизнь. В 1919 году компанию купил дилер Cadillac, а в 1925 году Харли Эрла приняли туда на работу. Буквально сразу он начал вводить новые правила. В частности, первым в мире вылепил из пластилина макет автомобиля в натуральную величину, тогда как остальные кузовщики довольствовались изображением машины на бумаге. В результате в 1927 году совместно с Ларри Фишером он создал свою первую модель для корпорации GM, ключом к стилю которой послужила рафинированно-красивая модель французской Hispano-Suiza. Успех модели La Salle оказался столь впечатляющим, что в том же году Эрлу предложили возглавить новый отдел – «Искусства и цвета», который первым в мире стал методично заниматься стилем массовых автомобилей.
Jaguar D-Type, 1955 Эти прекрасные формы одновременно и функциональны и эстетически совершенны, а еще в них скрыта ДНК стиля всех последующих моделей бренда Jaguar
Парни Эрла знали, как сделать красиво. В результате к середине 30-х годов все модели GM стали более широкими и более низкими. Но главным их отличием стала единая поверхность капота двигателя и боковины кузова. Тем самым автоархитектура получила наконец право на самостоятельную жизнь и избавилась от курьезного сходства с конным экипажем. Благодаря усилиям Эрла понятие «красивое» стало синонимом определения «роскошное», а его голливудский период творчества стал временем полного стилевого беспредела. Интересно, что такие кинозвезды, как, например, Гарри Купер и Мэрилин Монро превратились в истинных законодателей автомобильной моды. Например, абсолютное обожание Монро своего белого автомобиля Auburn 841 Supercharger 1935 года, который она называла «мое маленькое белое облачко», породило самую настоящую моду на пышные округлые формы открытых спортивных родстеров и светлые оттенки в цветовых гаммах автомобилей.
Наблюдая за чудачествами кинозвезд, среднестатический американец стал задаваться вопросом: «А чем я хуже?» В результате 30-е годы стали временем пика популярности спортивных открытых кузовов типа «родстер». А эффектный неспешный проезд длиннющего авточуда в кадре фильма с участием Монро сформировал у американского обывателя твердую убежденность, что красивого автомобиля должно быть много. И уж, по крайней мере, он должен быть длинным и низким. Этот критерий красоты в период между двумя мировыми войнами стал определять понятие автомобильной красоты и стиль американских автомобилей в целом. Даже в более практичной Европе к автомобилю стали относиться схоже, и критерии длины и протяженности стали главными для формирования канонов красоты европейского автомобиля рубежа 20–30-х годов. Успех определяли длина капота и узость щели ветрового стекла – возникал очень выразительный силуэт.
ДНК красоты семидесятых годов была известна великому Марчелло Гандини, который вывел ее для моделей Lamborghini Countach LP400 и Lamborghini Miura P400SV
Однако вскоре красота вошла в конфликт с пользой, и на этом фоне возник первый конфликт между представлениями об автомобильной красоте у американских и европейских потребителей. Тяга автомобилистов к прекрасному стимулировала возникновение сразу нескольких мировых конкурсов элегантности, на площадках которых именитые кузовные ателье демонстрировали лучшие образцы своей продукции, изготовленной по индивидуальному заказу. С площадок конкурсов все красивое в форме образцов, цитат и реплик распространялось по всему миру. В таком статусе конкурсы автомобильной красоты просуществовали вплоть до конца 50-х годов, когда массовая продукция окончательно победила ручное кустарное производство, но не смогла победить красоту.
BMW Vision Next 100 Максимальному обобщению всех деталей способствует технология кузовной поверхности «живая геометрия». Над тем, чтобы это стало красиво, стилистам еще предстоит много поработать
В эти же годы Эрл разработал принципы стандартизации кузовных деталей внутри модельного ряда каждого из отделений GM. Но главным событием стало создание в 1937 году перспективной модели Buick Y-Job, которая стала первой в мире концептуальной разработкой, чей пластический ключ был использован в дизайне Buick и Cadillac первых послевоенных десятилетий. Приверженность Эрла тактике «удивлять и поражать» позволила ему и его команде, не снижая темпов, проработать до конца 50-х годов и разработать знаменитые хвостовые плавники и пышно декорированный стиль, утверждавший статус Америки как автомобильной сверхдержавы. Этот стиль получил название «детройтское борокко».
Судя по этому концепту, будущее бренда Rolls-Royce видится дизайнерам вот таким: оригинальным, бескомпромиссным, но узнаваемым
Лишь в 1959 году Эрла удалось отправить на пенсию. Правда, от этого острота конфликта красоты и пользы не снизилась, и современный этап развития этого конфликта можно охарактеризовать словом «переходный». В результате автомобильная архитектура рискует потерять такие свои традиционные элементы, как, например, остекление пассажирского салона и привычные черты автомобильного «лица». Ведь автоматике, которая все больше вторгается в процесс управления автомобилем, не требуются ни физический обзор дороги, ни ее освещение в темное время. Однако нам, потребителям, по-прежнему в первую очередь нужен красивый автомобиль.Ведь так же?